Главная | Регистрация | Вход | RSSЧетверг, 28.03.2024, 19:08

Современный трансцендентализм

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: SergKatrechko, Калинин  
Форум » Cовременный трансцендентализм » Русскоязычный Кант (5) » Кант в русской философии и рос. культурном пространстве (Восприятие (трактовка) учения Канта в России)
Кант в русской философии и рос. культурном пространстве
SergKatrechkoДата: Пятница, 31.01.2014, 01:55 | Сообщение # 1
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Восприятие (трактовка) концепции Канта в русском философии и восприятие личности Канта в российском культурном пространстве

"Задачи" ветви могут уточняться по мере накопления материала.
 
SergKatrechkoДата: Пятница, 31.01.2014, 02:00 | Сообщение # 2
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Алексей Круглов. Кант, Кенигсберг и Университет

часть 1: http://www.youtube.com/watch?v=-UTLb2tr-4Y
см. особенно эту часть 2: http://www.youtube.com/watch?v=Aafg7ITA9Zc&feature=youtu.be
часть 3: http://www.youtube.com/watch?v=QE4hmPJCYIw

http://www.youtube.com/watch?v=UW9t4Cn2f7E

спектакль "Кант" (2013): http://www.youtube.com/watch?v=23fm_5lQFzs

??? - http://www.youtube.com/watch?v=VURPUiGJU1k

http://www.ergojournal.ru/?p=903&....=%5B%5D

http://www.youtube.com/watch?v=UW9t4Cn2f7E
 
SergKatrechkoДата: Пятница, 23.05.2014, 18:29 | Сообщение # 3
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Готовлю доклад к июньской платоновской конференции "Был ли Платон платоником:как следует понимать платоновские идеи?" (http://www.plato.spbu.ru/CONFERENCES/index3.htm )

Вот трактовка "опыта" у Канта у П.Юркевича (попытка синтеза Канта и Платона):
http://www.plato.spbu.ru/PROJECTS/rusplat/yurkevitch_1.htm


П. Д. Юркевич. Разум по учению Платона и опыт по учению Канта

(Речь, произнесенная в торжественном собрании Императорского Московского университета 12 января 1866 года). = Впервые: Московские университетские известия. 1866. № 5. С. 321–392. = Печатается по: Юркевич П. Д. Философские произведения. М., 1990. С. 466–526.  == здесь лишь начало статьи ==

Мм. Гг.!
Когда художник воздвигает колонны у величественного здания, он находит несообразным с требованиями вкуса, чтобы каждая из колонн была доведена только до своего пространственного конца. Он хочет и самый этот конец как-нибудь сделать или построить: он обозначает или выражает этот конец особенными изваяниями, на которых невольно останавливается взор, не обрываясь внезапно в пустоту или в другой порядок явлений, несоизмеримый с прежним, и которые как бы собирают вместе черты идеи, воодушевлявшей художника во время работы, и освежают его творчество, угрожавшее истощиться под гнетом однообразной деятельности.

Может быть, подобное художественное чувство руководило просвещенными учредителями обычая заключать пройденный год учебных занятий и начинать ряд трудов нового года торжественным собранием членов университета и просвещенных граждан. Потребность осмотреться и нравственно освежиться, собраться с духом, свести к единству разрозненные стремления, наконец, воодушевиться обзором отдельных действий, сходящихся в одно гармоническое целое, — не в этом ли заключается вообще источник большей части праздников и всех годовщин, на которых прошедшее обозревается светлым взором, чтобы вдохнуть мужество для трудов будущего?

Правда, что единство и гармоническое соотношение наук далеко не так легко обозревать, как обозревает архитектор свои работы. Чем долее живет человечество, тем многочисленнейшие задачи сознает оно и настойчивыми нуждами побуждается к их научному разрешению. Свет знания раздробляется на многочисленные лучи отдельных наук; способы ученого исследования делаются все разнообразнее и специальнее; различные отрасли знания так обособляются по предметам и методам, что остается почти только одна вера в их действительный союз и в их согласие относительно последних целей, которые ими достигаются. Но зато науки имеют ту особенность, что по своему положительному содержанию они не имеют прошедшего, что их образ есть вечно юный, настоящий, нестареющий, как разум, которого они суть младшие и лучшие дети. Медицинский факультет тщательно изучает Гиппократа, математический — Евклида, юридический — римское право, историко-филологический — Софокла и Платона; все это изучается не вследствие исторической любознательности, но вследствие ясного убеждения, что там, в глубокой древности, где впервые занялась заря научного образования, сделаны человеческим разумом негибнущие приобретения.

Еще важнее то обстоятельство, что художник, воздвигающий здание науки, всегда налицо, всегда пред нами. Это — дух человеческий, и мы можем спросить его, какими основными убеждениями он руководствовался при построении той или другой науки.

Два, и только два, основных убеждения возможны для духа, поскольку он открывает свою деятельность в познании и изучении явлений. Одно из них состоит в том, что ему, как духу вообще, присущи начала, делающие возможным познание самой истины; другое — в том, что ему, как духу человеческому, связанному с общим типом человеческой телесной организации, присущи начала, делающие возможным только приобретение общегодных сведений. Вне этих убеждений остается поле для скептицизма, который, разрушая науку, должен, чтобы быть в согласии с собою, сомневаться и в том, что он разрушает науку, и таким образом безвыходно вращаться в неосмысленном круге, отрицая свои собственные положения.
По особенному свойству этих двух убеждений, необозримый мир опытов распадается пред лицом зрителя на две формы. Каждая из этих форм имеет совершенно особенное значение; каждая из наук, смотря по своим принципам, должна относиться к одной из этих форм, содержанием которой будет определяться ее удельный вес в общем образовании человека.

Именно, когда нам все ученые говорят единогласно, что мы познаем только явления, еще остается не определенным, в каком смысле изучаемый круг предметов есть явление: в том ли, что чистый разум или разум сам по себе не находит в этих предметах полного осуществления своих мнений о подлинном бытии и вследствие этого видит в них только подобия и неясные образы того, что существует в истине, или в том, что наблюдаемое качество этих предметов обусловлено формами нашего чувственного созерцания, так что эти предметы суть не феномены сущности, но феномены нашего сознания. Первый взгляд развит в образцовом для всех времен совершенстве Платоном в его учении о разуме и об идеях, второй — Кантом в его учении об опыте. Первый видит различие между предметами, как они даны в опыте, и предметами, как они даны в разуме; второй - между предметами, как они даны в нашем субъективном взгляде, и предметами, как они есть сами по себе или в самой натуре вещей. Первый находит возможным знание истины, второй — только знание общегодное.

B продолжение тысячелетий господствовало в философии платоническое учение о разуме. В наше время оно стало неясно вследствие глубокого, но вместе и сбивчивого, учения Кантова об опыте и его условиях, и можно сказать, что относительно вопроса о началах и сущности науки вся история философии разделяется на две неравные эпохи, из которых первая открывается Платоном, вторая — Кантом.

В настоящей беседе не было бы уместно обозревать во всей полноте оба эти учения, в которых сосредоточено все, что делает положение различных наук неясным, в особенности же значение их в общей системе человеческого образования неопределенным. Но достаточно всмотреться в основные черты того и другого учения, для того чтобы различать вообще, какая из наук или при какой обработке имеет практическое значение руководства или системы общегодных сведений и какая из них, напротив, проникнута более или менее требованиями и началами общей истины.

Удовлетворение, которое мы испытываем, когда познаем вещи на основании опытов, есть факт общеизвестный. Не только образы вещей запечатлеваются в сознании, но и порядок, в каком эти образы вспоминаются и соединяются, есть данный, подготовленный самими опытами, а не полагаемый самодеятельным, рискующим заблуждаться мышлением; мы судим так, а не иначе, потому что так, а не иначе, мы видели: ответственность за истину или ложь наших суждений падает на опыт, который диктовал нам эти суждения. Если бы в этом смысле опыт был единственным источником наших пoзнaний, тo все науки имели бы характер повествовательный и описательный. Положение, что все наши познания суть дары опыта, имеет судьбу всех общих мест, которые или ничего не говорят, или говорят очень глубокие истины для того, кто умеет понимать их. Нет воззрения, нет опыта, который не мог бы и не должен бы быть разложен на понятия. Опыт дает познания, годность которых единственно зависит от строгости анализа. Уже эти два общеизвестных действия отбрасывают нас из области опыта в область разума. Так, тот, кто утверждал бы, что он стоит в прямом положении благодаря своим ногам, сразу понял бы настоящий смысл этого факта, как только ему пришлось бы испытать, что при первом потемнении сознания или смысла ноги отказывают ему в услугах и он падает на землю. Рождение науки начинается не с воспоминания, а с анализа фактов; зрелость ее возраста обозначается способностью вывода частных явлений из их общих оснований. Эти действия принадлежат разуму; исполнение их совершается по всеобщему, неизменяемому законодательству разума; из области знания мы исключаем все личное, и предлежащий нам мир мы обсуждаем и изъясняем по началам мира мыслимого как по его образцам, — мира, который существует только в разуме и для разума. В этом заключается простая сущность платонического учения об идеях. В наше время оно окружено тем большим мраком, чем более сделались неясны для нас наши собственные представления относительно разума и смысла его законов.

Общий человеческий смысл и идеи. Весь «Теэтет» посвящен развитию положения, что ощущение, происходящее от возбуждения телесных органов чувств, есть самое бедное, неуловимое и изменчивое состояние, что не оно есть основа общего смысла человеческого и что, напротив, этот общий смысл имеет свой прочный корень в сверхчувственных идеях, которые познает душа сама по себе. То, что мы ощущаем с помощью телесных органов чувств, не существует нигде и никак вне той зыбкой черты, на которой встречаются страдание ощущающего лица и действие ощущаемого предмета. Kaк от одного и того же напитка здоровый Сократ получает ощущение сладкого и приятного, а больной - ощущение горького и неприятного («Теэтет», 159 с), так и вообще следует сказать, что ощущение есть беспредметное изменение и что оно есть только для чего-нибудь, или через что-нибудь, или в отношении к чему-нибудь (τινὶ εἶναι ἧ τινὸς ἧ πρόστι). Общий смысл, находящийся в связи с вещами, выступает за пределы этого призрачного мира ощущений, который хотя и есть единственное данное в познании, тем не менее далеко еще не есть опыт. Итак, спрашивается, каким образом возможен опыт и соответствующий ему здравый смысл?

«Скажи мне, — спрашивает Сократ Теэтета, — не отнесешь ли ты к телу всего, посредством чего ты ощущаешь теплое и жесткое и мягкое и сладкое? или к чему-нибудь другому?
Т е э т е т. Ни к чему более.
С о к р а т. Не решишься ли ты признать также невозможным, чтобы то, что ты ощущаешь посредством одной способности, было ощущаемо посредством другой, например чтобы ощущаемое посредством слуха было ощущаемо посредством зрения или ощущаемое посредством зрения было бы ощущаемо посредством слуха?
Т е э т е т. Как же можно не решиться?
С о к р а т. Итак, когда ты мыслишь что-нибудь о двух таких ощущениях, то, конечно, при этом ты будешь познавать в них нечто не посредством иного, отличного от двух первых, телесного органа, также и не посредством одного из этих двух органов.
Т е э т е т. Справедливо.
С о к р а т. Но вот о тоне и о краске не думаешь ли ты всего прежде одного и того же, именно что они существуют?
Т е э т е т. Без сомнения.
С о к р а т. И что каждое из них есть отличное от другого и то же самое для самого себя?
Т е э т е т. Как же иначе?
С о к р а т. И что оба вместе они составляют два, а каждое само по себе есть одно?
Т е э т е т. И это так.
С о к р а т. Можешь ли ты также познать, не подобны ли они друг другу или подобны?
Т е э т е т. Вероятно, могу.
С о к р а т. Посредством чего же мыслишь ты о них все это? Потому что ни посредством слуха, ни посредством зрения нельзя принять то, что есть общее (κοινὸν) в этих ощущениях. Впрочем, сделаю и еще пояснение того, о чем говорим мы. Если бы возможно было исследовать оба эти ощущения относительно того, солоны ли они или нет, то ты сумел бы сказать, чем именно ты исследовал это и что такой орган, очевидно, не есть ни зрение, ни слух, но что-то другое.
Т е э т е т. Как же не сказать. Это была бы способность вкуса.
С о к р а т. Ты дал прекрасный ответ. Какая же способность открывает тебе как во всех ощущениях, так и в этих то общее, в силу которого ты говоришь о них: есть, нет и все то, о чем мы сейчас спрашивали? Для всех этих познаний какие укажешь ты телесные органы, посредством которых то, что в нас ощущает, ощущало бы все это?
Т е э т е т. Ты говоришь о бытии и небытии, сходстве и несходстве, о том же самом и отличном, об одном и о прочих числах в этих вещах. Явно, что также о равном и неравном и обо всем, что с ним связывается, ты мог бы спросить, посредством какой из частей тела душа ощущает все это?
С о к р а т. Превосходно, Теэтет, выводишь ты; именно, я спрашиваю обо всем этом.
Т е э т е т. Однако, Сократ, клянусь Зевсом, что я не могу сказать ничего, разве то, что, как мне кажется, нет никакого особенного телесного органа для этих вещей, как есть органы для тонов и красок; но очевидно, что душа сама по себе усматривает общее во всех вещах.
С о к р а т. О, мой прекрасный Теэтет, а не безобразный, как сказал Феодор: потому что, кто говорит прекрасно, тот прекрасен и хорош. Но мало того, что ты красавец, ты еще оказал мне услугу, избавив меня от обширных объяснений, если только для тебя очевидно, что душа нечто познает сама по себе, а другое — посредством способностей тела. Это именно и было мое мнение, и я хотел, чтобы оно было и твоим.
Т е э т е т. Но действительно я так думаю.
С о к р а т. К какому же из двух этих разрядов отнесешь ты бытие? Потому что оно преимущественно связывается со всем.
Т е э т е т. Я отношу его к тому, что душа познает сама по себе.
С о к р а т. И подобное и неподобное, и то же самое и другое?
Т е э т е т. Да.
С о к р а т. А прекрасное и безобразное, доброе и дурное?
Т е э т е т. Я думаю, что душа сама по себе познает сущность этих определений в том, что особенно противоположно друг другу, сравнивая в самой себе прошедшее и настоящее в отношении к будущему.
С о к р а т. Подожди же. Не будет ли она ощущать жесткость жесткого посредством осязания и также мягкость мягкого?
Т е э т е т. Конечно.
С о к р а т. Но бытие того и другого, также то, что они такое, еще их противоположность друг с другом и сущность этой противоположности душа усиливается определить сама по себе, передумывая все это и сравнивая одно с другим.
Т е э т е т. Без сомнения» («Теэтет», l84 e и след.).

Хотя приведенное здесь учение Платона о том, что душа сама по себе знает многое, было направлено им против современного сенсуализма, однако его непосредственное содержание касается вопроса о возможности опыта и об основах здравого человеческого смысла. Многие ощущения, совершенно несоизмеримые по своему действительному качеству, делаются соизмеримыми для разума, потому что они соединяются в идеях бытия, того же и другого — в идеях, которые душа знает сама по себе, и только вследствие этого единства или вследствие того, что душа сама по себе находит в них общее, возможен тот ежедневный опыт, в котором мы различаем вещи и изменения, находим их существующими, сходными, различными, тождественными и т. д. Единство сознания, которое охватывает все свои состояния и которое мы должны предположить во всяком чувствующем существе, далеко не проясняет возможности здравого человеческого смысла, основание которого заключается только в истине, непосредственно знакомой духу и применяемой им к сравнению ощущений. Встреча представлений в одном нераздельном сознании была бы достаточна, чтобы образовать безразличную к истине механическую ассоциацию, в силу которой эти представления могли бы только вызывать себя из сознания; но всякое различие, полагаемое здравым смыслом между есть и не есть, между тем же и другим, всякая форма предметности и истины есть собственное дело души, руководствующейся знанием сверхопытных идей. Только тогда, когда протекающие ощущения соединяются не просто в существующем сознании, но в сознании о бытии или небытии, о сходном или различном, словом, в сознании общего, тогда появляются здравый смысл и опыт как две соответствующие стороны одного и того же процесса или как свет и его отражение на мутных волнах ощущений.

Платон не отказывает здравому смыслу в истине и не ставит науки и философию в отрицательное отношение к нему, как это делал Парменид, по мнению которого общий смысл (δόξαι βροτῶν) совершенно противоположен разуму (λόγῳ) и который называл людей вообще двухголовыми существами (βροτοὶ δικράνοι), то есть существами, обреченными на противоречащие и ложные взгляды. Когда душа, по разъяснению Платона, «причастная смыслу и гармонии», обращается своим сознанием к чувственному и когда правильность движения всего изменяемого пронизывает всю душу, то в ней появляются достоверные и истинные мнения и убеждения (возникает здравый смысл). Когда же она обращается кмыслимому и когда она познает его в правильном круговороте неизменяемого, тогда появляются в ней разум и знание («Тимей», 37 b–c) . Здравый смысл и разум так же соотносятся между собою, как мир подлунный и мир звездный. Предположение о правильности изменений чувственно данного космоса есть первоначальная форма здравого смысла. Предположение о неизменяемости сверхчувственного космоса - первоначальная форма разума.

«Если, как думают некоторые, здравый смысл (δόξα ἀληθής) [4*] ничем не отличается от разума (νοῦ), то мы, — говорит Платон, — были бы вынуждены признать, что все, что мы замечаем посредством тела, есть первобытная и достовернейшая истина. Но мы должны считать их за два рода, потому что они произошли отдельно и имеют неодинаковое свойство. В самом деле, один из них возникает через ученье, другой — через непосредственную уверенность; один всегда опирается на отчетливые основания, другой — безотчетен; один не изменяется от непосредственной уверенности, другой — послушен ей; одному надобно почитать причастными всех людей, а разуму причастны боги, человеческий же род что-то мало» («Тимей», 51е) [5*]. Принадлежащие здравому смыслу «истинные мнения, пока они остаются на месте, суть прекрасное дело, и они производят все доброе; но они не хотят оставаться долгое время на месте, они убегают из человеческой души, и вот почему они имеют немного цены, пока кто-нибудь не свяжет их знанием основания… Когда они так бывают связаны, то сперва они обращаются в познания, а потом делаются неизменяемы» («Менон», 97 е).

Таким образом, хотя здравый смысл и соответствующий ему опыт возможны вследствие истины идей, которую душа знает сама по себе, однако истина, приобретаемая здравым смыслом, непрочна и изменчива, как чувственные явления, с которыми он находится в связи: она не свободна от неверности самой себе и не защищена от софистики, мнения которой не любят оставаться долго на месте.

ПРИМЕЧАНИЯ РЕДАКТОРА

[3*] Полностью в современном переводе С. С. Аверинцева это место из «Тимея» выглядит так: «Это слово, безгласно и беззвучно изрекаемое в самодвижущемся [космосе], одинаково истинно, имеет ли оно отношение к иному или к тождественному. Но если оно изрекается о том, что ощутимо, и о нем по всей душе космоса возвещает правильно движущийся круг иного, тогда возникают истинные и прочные мнения и убеждения (δόξαι καὶ πίστεις); если же, напротив, оно изрекается о мыслимом предмете и о нем подает весть в своем легком беге круг тождественного, тогда необходимо осуществляют себя ум и знание (νοῦς, ἐπιστήμη)». назад
[4*] То есть истинное мнение. назад
[5*] «…человеческий же род что-то мало». — «…лишь малая горстка людей» (пер. С. С. Аверинцева). назад
[6*] «Неопределенное и не существующее». назад
 
onomatodoxДата: Пятница, 23.05.2014, 19:27 | Сообщение # 4
Генерал-лейтенант
Группа: Друзья
Сообщений: 457
Репутация: 0
Статус: Offline
А.Ф.Лосев "ОЧЕРКИ АНТИЧНОГО СИМВОЛИЗМА И МИФОЛОГИИ"

I I I. ТРЕТЬЯ СТУПЕНЬ, ТРАНСЦЕДЕНТАЛЬНАЯ

3. "ТЕЭТЕТ" http://psylib.ukrweb.net/books/lose000/txt043.htm




А.Ф.Лосев "ОЧЕРКИ АНТИЧНОГО СИМВОЛИЗМА И МИФОЛОГИИ"

I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ АНТИЧНОГО СИМВОЛИЗМА

27. Философия. http://psylib.ukrweb.net/books/lose000/txt005.htm#27




Трансцендентальный аргумент в диалоге "Теэтет":

с) Мы едва ли ошибемся, если всю эту аргументацию назовем трансцедентальной. В самом деле, коротко говоря, она сводится к такому утверждению: текучему и чувственному должно предшествовать нечто нетекучее и нечувственное.

СК.: ср. с трансцендентальным аргументом в совр. изложении: http://transcendental.ucoz.ru/forum/10-37-755-16-1343245936 


Сообщение отредактировал onomatodox - Пятница, 23.05.2014, 20:15
 
SergKatrechkoДата: Пятница, 23.05.2014, 20:26 | Сообщение # 5
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Судя по всему, сходство Канта с Платоном обширное и еще не до конца оцененное.

См., например, мой текст: «Платон, Кант и Гуссерль: кантовское переосмысление платоновского концепта четырехчастного отрезка (Линии)» (http://www.plato.spbu.ru/CONFERENCES/2013/upt21.htm ; см.: http://www.philosophy.ru/library/katr/my_text/katrechko_plato2013.doc ), где я пытаюсь наметить концептуальное "тождество" (сходство) Канта и Платона.

Доклад будет посвящен сопоставлению взглядов на природу (специфику) математики Платона, Канта и Гуссерля. Основой для этого выступает знаменитая Линия Платона, а решающее развитие понимание математической деятельности как познания посредством конструирования понятий (через схемы) получает в трансцендентализме Канта.

По-моему тезисы выкладывал в ветви по "транс. математике и логике"...
 
SergKatrechkoДата: Суббота, 14.06.2014, 15:21 | Сообщение # 6
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Константин Сотонин. Словарь терминов Канта (к трем Критикам). 1913 г. (http://www.ergojournal.ru/?p=796 )

Публикуем словарь Константина Сотонина терминов И. Канта трудов «Критики чистого разума», «Критики практического разума» и «Критики способности суждения», опубликованный изданием книжного магазина М. А. Голубева в Казани в 1913 г.

Словарь предоставлен порталом Kant-Online.
Скачать в формате PDF ( http://kant-online.ru/wp-cont....0.pdf )

http://kant-online.ru/wp-cont....%B0.pdf
 
SergKatrechkoДата: Среда, 27.05.2015, 20:57 | Сообщение # 7
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Умер Владимир Александрович Жучков

М.Солопова: У нас в Институте философии печальная новость, умер Владимир Александрович Жучков.
Всю жизнь он работал в секторе истории западной философии. Все знают Владимира Александровича как замечательного знатока и издателя Канта, будут помнить его как очень хорошего и честного человека.
21 декабря 1940 - 23 мая 2015 г., Москва.

На смерть В.А.Жучкова (http://kant-online.ru/?p=3093)

Семью российских кантоведов оставил Владимир Александрович Жучков. Мы знаем его как талантливого и неутомимого исследователя Канта, увлечённого самыми коренными проблемами его философии. Но у Владимира Александровича было и личное отношение к гениальному философу как человека к человеку. Он воспринимал очень болезненно поверхностные суждения о кантовских текстах и огорчался, когда с ними встречался, а поводов для горечи было более чем достаточно. Уход В.А. Жучкова мы, калининградские кантоведы, воспринимаем как утрату постоянного члена своего коллектива, так как Владимир Александрович стоял у всех истоков кантоведения в нынешнем Балтийском федеральном университете имени Иммануила Канта, а тогда, в 1974 году, в скромном Калининградском университете он был в числе составителей программы I-х юбилейных Кантовских чтений, посвящённых 250-летию Канта, и куратором всесоюзной студенческой конкуренции. Им лично были привезены в Калининград бюсты Канта и Фихте как дар Института философии РАН, он был постоянным членом редколлегии «Кантовского сборника», обязанного Жучкову своим существованием. Без Владимира Александровича и его деятельного участия немыслима никакая конференция или семинар, посвящённые проблемам кантоведения, конечно, не только в Калининграде, но и в стране в целом. Для В.А. Жучкова издание текстов Канта было кровным делом, и мы обязаны ему не только возможностью читать превосходно изданный перевод «Критики чистого разума», но и все подготовительные материалы к ней. Утрата В.А. Жучкова невосполнима, но благодаря таким, как он, живо дело российского кантоведения.

Коллектив кафедры философии Балтийского федерального университета имени И. Канта Калининград, 25 мая 2015 г.
 
SergKatrechkoДата: Суббота, 25.07.2015, 23:18 | Сообщение # 8
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 2209
Репутация: 397
Статус: Offline
Поиск на "трансцендентальная истина (Вольфа)" выдал результат:

Методологические аспекты трансцендентального рассмотрения истины и заблуждения
http://www.dissercat.com/content....hdeniya
 
Форум » Cовременный трансцендентализм » Русскоязычный Кант (5) » Кант в русской философии и рос. культурном пространстве (Восприятие (трактовка) учения Канта в России)
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:


Работа форума поддержана грантом РГНФ № 12–03–00503
Бесплатный конструктор сайтов - uCoz