(Предуведомление.
Сергей! Мы рассматриваем приложение трансцендентального метода к таким наукам, как физика, математика, логика. Хорошо бы еще рассмотреть приложение его к биологии и истории. А я лично в последнее время пытаюсь найти приложение его к самой науке философии. Этому способствует предлагаемое сообщение. Изначально выложил его на сайте «Философский штурм» (в теме «Философское сообщество»), но счел нужным продублировать и здесь. Если по каким-либо причинам Вы сочтете его не соответствующим Вашим взглядам на трансцендентализм или задачам настоящего форума (сообщества современных трансценденталистов), прошу, удалите его и эту новую ветвь.
С уважением СБ) Смыслы мира Философ должен, просто обязан отвечать на вызов эпохи. Конечно, это не означает, что он сломя голову должен броситься в круговорот социальной борьбы и политической текучки. Напротив, он должен отстраниться от мира, чтобы в тиши созерцания уловить назревающие смыслы этого самого мира.
И, конечно, эти смыслы должны проявляться в его духе, в его разуме, там они будут улавливаться, но это отнюдь не означает, что он их сам придумывает или по своей прихоти конструирует. Они объективно складываются в мире, в истории, в жизни отдельных людей и всего человечества.
Великое искусство – улавливать мировые смыслы. Поэты владеют им в совершенстве. Ученые тоже, но они улавливают в основном смыслы, касающиеся природных вещей. Для смыслов жизни и духа у ученых не хватает методологии. Верующие, наоборот, улавливают вечные, идеальные смыслы Царства Божьего, но у них тоже не хватает методологии отслеживать эпохальные перемены мировой жизни.
К поэтам примыкают философы, хотя их методологии несколько отличаются. Поэты схватывают мировые смыслы с помощью эстетического созерцания, а философы с помощью мыслительной медитации, или мышления. В среде тех и других есть опасность, когда к их сообществам примыкают люди, освоившие лишь формально, поверхностно методологию (соответственно) стихосложения или мышления. Первых называют графоманами, вторых – мыслеманами.
Все начинающие поэты и философы проходят стадию графо- или мысле-манства. Рецепт предохранения один – как у ученых. Почему? Потому что, если ты не открыл новый смысл природного мира, ты не ученый. Так должно быть и у философов. Если ты, пусть даже измыслив горы мыслей и исписав тонны бумаги, не открыл нового смысла мира в целом – ты не философ.
Смысл мира по определению не может быть индивидуальным. Он – мировой, принадлежащей всей человеческой культуре. А посему, хотя созерцание и улавливание его философом происходит в полнейшем одиночестве (в тиши кабинета или на лоне природы), всё же обкатывается и апробируется новый смысл, как минимум, в локальном философском сообществе, а как максимум – во всем общественном сознании. Иначе, что же это за смысл, который не коммуницирует и не резонирует со своей эпохой.
Величайшая миссия философа – улавливать, оформлять в продукты мышления (понятия, категории, теории, системы) и поставлять миру его же смыслы. Эта миссия изначальна трансцендентальна (запредельна сознанию) и только по мере накопления у философа опыта познания она все больше и больше осознается, имманентизируется и в идеале даже предписывается всему философскому сообществу в качестве его основной задачи и цели.
Кант – величайший философ потому, что схватил один из главнейших мировых смыслов эпохи XVIII-XIX веков – смысл трансцендентализма. Можно предположить (а по многим параметром это уже очевидно), что тенденция этого смысла в XX –XXI веках шла и идет к новому эпохальному смыслу – смыслу имманентной трансцендентальности или трансцендентальной имманентности. Одним словом, к смыслу трансимманентности.
Философское сообщество предполагает некую деятельную общность (или, как сказал бы Аристотель, общность энтелехии). Как ни странно, история показывает, что такой общностью могут выступать даже графомания, мыслемания, идеомания, хотя в историческом плане подобные сообщества все же представляют эрзацы философии. Истинное философское сообщество – то, которое базируется на или вокруг производства мировых смыслов. И тем самым представляет не просто механическую сумму членов, а органический элемент, способный репродуцировать и рекультивировать философию как форму мирового общественного сознания (или, как говорю я, форму формалии).